История Ейска - Провалившийся десант

 

ИГОРЬ МАЛАХОВ

История Ейска - Провалившийся десант

В ночь с 23 на 24 июля 1918 года два боевых корабля Донской флотилии белых попытались высадить на Ейской косе десант и захватить город. В коротком, но жарком бою десантников отбросили. О том, как это происходило, подробно рассказал в своих воспоминаниях «Годы боевые» Иван Хижняк, игравший тогда в Ейске значительную роль. Он активно устанавливал в городе и близлежащих станицах советскую власть, затем был командиром отдельного Ейского революционного батальона, позже командовал 1-м Ейским полком. Долгое время его свидетельство о белом десанте июля 18-го было единственным. Иван Хижняк в красках живописал, как под его руководством матросы, красноармейцы и рабочие сбросили донских казаков в море. Но по сути ничего конкретного не сказал, хотя уделил этому бою в своей книге целую главу.

 

Недавно в России издан сборник мемуаров белогвардейцев «Флот в белой борьбе». В книге есть небольшая статья Анатолия Ваксмута. Воспоминания этого человека появились совершенно случайно. Уже после Второй Мировой войны редакция одного из белоэмигрантских периодических изданий начала собирать свидетельства участников белогвардейских десантных операций. Их было много – масштабных и не очень, победных и провалившихся. Старым воякам было что вспомнить, и описания былых подвигов посыпались из разных стран мира. Чуть не последним пришло письмо из Австралии. Его автор Анатолий Ваксмут рассказал о малоизвестной и в годы Гражданской войны десантной операции – высадке донских казаков на Ейской косе в июле 1918 года. Рассказ двоих людей, сражавшихся в одном бою друг против друга, – поистине ценная находка для ейской истории.

 

История Ейска - Провалившийся десант

Генерал-майор Иван Поляков, начальник штаба Донской армии, в своих обширных мемуарах уделяет Донской флотилии лишь несколько строк: «…принимала деятельное участие в очистке от красногвардейцев полосы по реке Дону». Это высокопарное заявление блекнет при чтении воспоминаний Ваксмута, непосредственного участника того похода. Он рассказал нам, как в конце июля 1918 года два корабля недавно созданной Донской флотилии вышли в плавание, первоначальной целью которого было освобождение от красных Азова. Ради этого от пристани Ростова отошли два вооружённых речных парохода «Новочеркасск» и «Кубанец». Последним командовал лейтенант Анатолий Ваксмут. На этом же корабле расположился командующий Донской флотилией инженер-механик Евгений Герасимов. «Новочеркасском» командовал лейтенант Феодосьев. Все офицеры, по крайней мере, на «Кубанце», были людьми с богатым боевым опытом, «первопроходники», т.е. прошедшие с генералом Корниловым 1-й Кубанский (Ледяной) поход. Таковым был сам Ваксмут, тяжело раненый под Батайском, такими были и его подчинённые: мичманы Михайловский, Герасимов, Киреенко, Эльманович, артиллерист поручик Костецкий. Каждый корабль был вооружён двумя трёхдюймовыми сухопутными орудиями на колёсах и пулемётами. Для десантных операций на борт приняли сотню донских казаков – восемьдесят человек.

 

Азов оказался покинут красными войсками, да и за весь поход по Дону экспедиция не сделала ни одного выстрела. Повсюду уже хозяйничали казаки. Демонстрация силы Донской флотилии лишь повышала боевой дух белых. Где-то в устье Дона к флотилии присоединился катер «Ворон», которым назначили командовать мичмана Эльмановича. Видя такую удачу, командующий Евгений Герасимов решил провести высадку в Ейске. Было известно, что красные войска там ещё есть. «Идём на запад вдоль берега, - описывает этот переход Ваксмут, - с расчётом около полуночи подойти к Ейску. Я иду головным, и на буксире у меня катер «Ворон»; сзади в кильватере идёт «Новороссийск». Наконец, стемнело, берега не видно, но, к счастью, звёздное ясное небо, и я иду, руководствуясь Полярной звездой. Но скоро берег поворачивает круто, на 90 градусов на юг и входит в мелководную бухту, употребляемую только рыбаками, на южном берегу которой и расположен Ейск. Необходимо было этот поворот сделать вовремя, потому что иначе вместо бухты мы могли попасть на песчаную косу, выходящую от Ейска далеко в море».

 

Азовская флотилия красных к тому времени уже самоликвидировалась – по личному указанию Ленина, после неудачного таганрогского десанта, где погибли тысячи красноармейцев. В порту стоял лишь один болиндер – самоходная десантная баржа, изобретение первой Мировой войны. Она была вооружена шестидюймовым орудием и представляла серьёзную опасность для Донской флотилии и её десанта. Поэтому вначале на берег высадили небольшую группу во главе с мичманом Киреенко. Моряки проникли в ейский порт, зарезали спящих часовых, сняли с орудия замок и унесли его с собой. Тем временем на берег высадилась казачья сотня. Она должна была без шума пробраться в центр города и занять все центральные учреждения. Но план этот сорвался – почти сразу же после высадки началась перестрелка.

 

Операция белых началась в назначенное время. Иван Хижняк находился на излечении в ейском госпитале и в полночь услышал винтовочные выстрелы, а затем разрывы снарядов в городе. Это открыли артиллерийский огонь белые корабли. В общем, белогвардейцам не повезло, что во время десанта Хижняк оказался в городе. Благодаря решительным действиям именно этого энергичного человека весной 1918 года было отбито нападение восставших кубанских казаков на Ейск. Иван Хижняк прославился под Екатеринодаром, отбивая вместе с ейским батальоном последнее наступление Корнилова. Участвовал во многих других боях с белыми на Кубани. Не растерялся и сейчас, организовав малочисленные и разрозненные группы красноармейцев, матросов и партийных работников в единую оборону. На ейской железнодорожной станции на одной из платформ стояло неисправное орудие всего с пятнадцатью снарядами. Его быстро привели в порядок и открыли огонь по десантникам. «Одна из наших групп, - пишет Хижняк, - под командованием Фотия Кузнецова захватила у десантников станковый пулемёт и обратила его против белых. Вторая группа под командованием Степаненко И. на берегу лимана отбила ещё один пулемёт». Хижняк пишет о том, что нападающих было шестьсот человек, и командовали десантом генералы Денисов и Семёнов. Теперь, из воспоминаний Ваксмута мы знаем, что десантников было намного меньше. Да и не поместились бы сотни бойцов на два небольших пароходика. Видимо, красный командир решил преувеличить значение своей победы. Довольно лёгкой. Ведь артиллерия белых кораблей стреляла больше для острастки – ночью целей не видно. И восемьдесят высадившихся казаков могли лишь рассчитывать на внезапность нападения и растерянность врага. Ни того, ни другого, как мы видим, не случилось.

 

Высадив десантников, белые корабли отошли от берега, чтобы было удобнее обстреливать город. Теперь пришлось возвращаться в попытке спасти уцелевших. «Я иду вглубь, - вспоминает Анатолий Ваксмут, - в самую гущу стрельбы. Тут же мичман Киреенко был тяжело ранен в шею, а мичман Герасимов легко. Стрельба была настолько интенсивная, что когда деревянные ручки моего рулевого штурвала при повороте его выходили вне защиты рубки, то все почти сбивались пулями».

 

«Кубанец» прикрыл своим корпусом возвращавшиеся шлюпки с десантниками. Все они были по несколько раз ранены, поэтому члены команды бросились помогать казакам, поднимая ослабевших на борт. Руководивший этим командующий Евгений Герасимов был тяжело контужен, боцмана убило наповал. Подобрали всего около сорока человек. Остальные погибли на берегу. Анатолий Ваксмут принял командование Донской флотилией на себя и повёл корабли в море. При отходе к белым присоединился бежавший из ейского порта небольшой пароходик «Фанагория», что оказалось очень кстати. На нём имелись все необходимые приборы навигации, с помощью которых флотилия добралась до Таганрога, где переправила своих раненых в госпиталь, а затем вернулась в Ростов.

 

По возвращении Ваксмут лично доложил о походе самому атаману Краснову, был радушно принят и за боевые отличия произведён в старшие лейтенанты. Белое командование не забыло и подвиг мичмана Киреенко, совершившего в ейском порту успешную диверсию, – он стал лейтенантом. К сказанному остаётся добавить, что жертвы донских казаков в том бою оказались напрасными. Подойди корабли к Ейску на сутки позже – они бы взяли его, как и Азов, без единого выстрела. Наутро, после ночного боя с десантом, в Ейск пришёл приказ из штаба красных войск Северного Кавказа. Город предписывалось оставить, что и было тут же исполнено. А ещё через день в Ейск вошли казаки генерала Покровского.